“С мужем повезло, а она не ценит”

-Вот скажи, почему так бывает? – останавливают Валентину Ивановну на улице соседки, – Единственный сын у матери, руки из нужного места растут, добрый, работящий, а вляпался в это?

Этими словами женщины наступают пожилой женщине на больную мозоль. Но поселок у них небольшой, все друг друга знают, все видят, как обстоят дела у ближнего. Не скроешься. А жизнь сына Валентины Ивановны действительно видна всем – настолько громкое у его супруги семейство.

Максим, единственный сын Валентины Ивановны, рос без отца. Тот погиб на производстве, едва мальчику исполнилось 5 лет. Вдова замуж так больше и не вышла, хотя предложения были.

-Никто сравниться с моим покойным супругом не мог, – качает она головой, вспоминая, – и добрый, и рукастый, и семьянин каких поискать. Рядом никто не стоял. Лучшего или хотя бы такого же, я не нашла, а за плохого зачем замуж идти?

Валентина Ивановна вся растворилась в работе, в доме, в единственном сыночке. И он не подкачал. Весь пошел в отца. И внешностью, и характером, и привычками. В поселке все умилялись, как маленький тогда еще Максим помогал матери.

Она его в детский садик ведет, а он серьезно так спрашивает почти у входа:

-Мама, а ты носки теплые точно надела? Холодно же на улице! Смотри, береги ножки.

-На огороде помогал, в доме, – улыбается Валентина Ивановна, – тащит тяжеленное ведро, сам кидается, чтобы я не взялась.

-Хороший парень растет, Валя, – говорили и учителя, и дальняя родня, и знакомые, – золото кому-то, а не муж и не зять достанется. Позавидуешь.

Сейчас Максиму 36 лет. Он все так же приходит помочь пожилой матери, беспокоится о ней. Хотя уже 7 лет он женат. Долго ходил в холостяках, а потом выбрал Галину. Выбору этому окружающие удивились, а Валентина Ивановна схватилась за голову.

У Галины, ровесницы сына, уже был ребенок, рожденный без мужа. Но это еще половина беды. Родительская семья невестки считалась в поселке непутевой. Родители и не пили почти, но вот работать не любили. И все об этом знали.

-Там у отца вся трудовая исписана, несколько вкладышей уже, – поясняет Валентина Ивановна, – нигде долго не работал. Месяц-два и все. А мать Гали и вовсе работала в ранней юности, до замужества.

-Дом грязью зарос, – судачили люди о семье сватов, сколько Валентина себя помнит, – огород весь в бурьяне, а Надя с ногтями красными лежит на диване и кроссворд разгадывает. Вечером муж с шабашки вернется, скандал будет.

-Ты за день пожрать не могла сообразить приготовить? – орал на Надю муж.

-А ты заработал, чтобы я готовила? – орала на мужа Надя.

Так и жили. И в эту семью “вляпался” положительный Максим. Твердо сказал матери, что Галину он любит и намерен жениться и мальчика усыновить. Валентина Ивановна поплакала, а что поделать? Жить молодые пошли в дом бабушки и деда жены. Он давно стоял запущенный, Максим поправил дом, выкорчевал многолетний бурьян, провел воду и газ.

-Ну как невестка? – спрашивали Валентину Ивановну.

-Нормально, – отвечала.

Первое время все действительно было нормально. Галина работала, старалась по дому. Готовила, мыла, не в пример собственной матери. Валентина Ивановна даже привыкла к ее мальчику, который начал ее называть бабушкой, прибегал часто в гости один (живут все недалеко друг от друга).

А потом Галина родила дочку. Села дома, малышке сейчас 2 года и все вокруг шепчутся, что Максим сам развешивает на просушку белье и полет огород.

-Медичка к ним приходила, – передают слухи, – девочка там что-то температурила, – Максим на кухне с дочкой на руках, за столом пацаненок уроки делает, а Галя лежит на диване, носом в телефоне. В мать пошла, чего уж тут. Как мужику не повезло…

И сама Валентина Ивановна видела: невестка все больше копирует свою мать. Но это еще половина беды. Все, что теперь ни сделал бы Максим, Галя и ее родители высмеивают, не ценят.

-Террасу задумал строить и газон перед ним посеять, – поделился сын с матерью пару лет назад.

-Террасу отгрохал, полы лаком покрыл. Перекапывал запущенный двор несколько раз, – говорит Валентина Ивановна, – выбирал камни и гвозди, ровнял участок, сеял газон, сам за ним ухаживает, а они только издеваются и смеются.

-Смотри, – толкает в бок дочку зашедшая в гости Надежда, – твой опять с любимым газоном возится!

И прется в грязной обуви на чистенькую террасу, не снимая обувь. Еще и усмехается при этом: дескать, сейчас газон польет и кинется подметать за тещей, не стерпит грязи на своем любимом детище.

-Им бы его хвалить, – считают окружающие, – ведь другого такого Галя уже себе не отхватит. Он же их имущество приумножает, когда еще Галя так хорошо жила, а они смеются. Обидно за парня, Валя, как он с ней живет? Каторга же.

Валентина Ивановна видит, что сын в семейной жизни не счастлив, но она слишком хорошо его знает: ответственный, он от Гали теперь добровольно не уйдет. Да и сам Максим сказал однажды тихо:

-Меня Петя отцом зовет, теперь еще и дочка родилась. Куда я уйду? Пропадут же дети…

-Вот почему таким шаболдам так везет? – недоумевают женщины, – Красавицы и отличные хозяйки нарываются в браке на такое гэ, а Гале достался не мужик, а золото. А она не ценит.

А действительно, почему?