-Нищего мужа дочь любить права не имеет, – считает мать

-Вот скажи мне, за что можно его любить? Вот так, чтобы на мать родную наплевать было? – разговаривает со своей подругой Ольга Борисовна, – Ты понимаешь? Потому что я понять до сих пор не могу.

Насте, дочери Ольги Борисовны 32 года, 5 лет назад она вышла замуж за Игоря. Вышла вопреки мнению матери о будущем зяте. Чем Ольге Борисовне жених дочери не нравился? Главным образом тем, что у него не было ничего.

-Ни квартиры, ни машины, ни определенных планов по их приобретению, – в сердцах говорит Ольга Борисовна, – даже надежд призрачных на то, что когда-нибудь это все будет – никаких. Даже наследства в обозримом будущем и дальней перспективе. Ну сама посуди: приезжий, кроме него у родителей еще 3 сестры, все моложе Игоря.

-Ну, Оля, – пытается возразить подруга, – приезжий и небогатый – это не приговор. Как-то люди устраиваются, наживают все. В том числе и вместе наживают, работают, придумывают что-то, ипотеки берут…

-Вот ты сейчас говоришь, как моя Настя 5 лет над, – усмехается рассказчица, – наживем, будем копить, заработаем. Где заработаем, Галя? Работал Игорь тогда в какой-то конторе, сидел строго с 9 до 18 с часовым перерывом, штаны протирал и получал соответственно. Комнату снимал с таким же офисным, из планктона.

-Ну у тебя же квартира мамина есть, не на улице же дочь с мужем живет…

-Не на улице, но Настя сразу знала, что в ту квартиру я пускаю их временно. Так сказать, под давлением обстоятельств, что не под мост же дочь родную жить отправлять, раз у нее любовь неземная. Эта квартира мне на старость, я за мамой годы ухаживала, да еще и Настю воспитывала и учила, легко ли было одной.

Настя, собравшаяся замуж упросила маму разрешить им жить в квартире бабушки. Мол, временно, накопим, как раз, когда ты на пенсию выйдешь и тебе потребуется ее сдавать, то мы на свое жилье с Игорем наберем. Ольга Борисовна нехотя уступила, но предупредила Настю:

-Рожать не вздумай, пока квартирный вопрос не решишь. Иначе сейчас пойдут дети, декреты, какие уж тут накопления? И потом, дочка, ребеночек – это бонус, его заслужить надо. А мой зять пока не заслужил.

-Мама, – отвечала влюбленная дочь, – ну все как-то живут. Если бы твоей логике следовали, то вымерло бы человечество. Игорь так хочет ребенка.

-Мне до человечества нет дела, – отрезала Ольга Борисовна, – любишь? Люби. Он тебя любит? Прекрасно! Пусть тогда делом докажет, что любит, и что ты его любишь не зря. Соберешься родить, уйдете на квартиру, мне через 4 года на пенсию, рассчитывайте.

-Ну ты, Оля, даешь, – качает головой подруга, – ведь это же о твоем продолжении речь, о внуке, или о внучке, а ты так ммм… категорично.

-Да брось, – жестко говорит Ольга Борисовна, – мое продолжение – взрослая дочь Настя с мозгами девочки пубертатного периода. Неведомые внуки меня не волнуют. Тем более, что за эти годы зятек не раз доказывал, что не готов он становиться отцом, что приза в виде розовых пяточек он не заслужил. Только Настя этого в упор не видит.

Игорь действительно за годы супружества раза два терял работу и несколько месяцев находился в поиске, тогда зарабатывала одна Настя. Потом устраивался, но зарплата оставалась маленькой, накопления росли до смешного медленно, так что, когда Ольга Борисовна год назад вышла на пенсию, то дочь взмолилась:

-Мама, еще год-полтора мы в той квартире поживем! У нас сейчас не хватит денег на свое. Игорю прямо катастрофически не везет! Он бьется, как рыба об лед, но повышением его снова обошли, обстановка невыносимая на работе.

-Я высказалась, конечно, что таким, как зять всегда не везет, – вспоминает Ольга Борисовна, – сказала дочери, что лучше бы разводилась уже, пока годы не ушли и можно найти того, кто действительно о семье думать будет. Бьется он, ага, лежа на диване. Весь избился до синяков.

Настя разводиться с любимым мужем категорически отказалась, плакала. Мама, скрепив сердце, согласилась на проживание молодых в ее квартире еще на год. Предупредив дочь еще раз: только не рожай.

-В ноябре зять снова не у дел остался, – с раздражением продолжает теща свой рассказ, – виноваты все кругом: начальник, коллеги, но только не он. И что? Лежит работу ищет, вот что. До нового года уже никто нигде его не брал, сейчас тоже не берут, не раскачались еще работодатели, все выжидают, что будет, как ситуация повернется. А тут на днях Настя сообщает, что она беременная.

-Мама, ну сколько можно откладывать? В конце концов мне 32 года и я собираюсь родить от законного любимого мужа, а не от неизвестного героя. Ну и что, что Игорь без работы сейчас, найдет до того момента, когда мне в декрет уходить. Может быть ребеночек и станет стимулом, Игорь ради него горы свернет. Все как-то живут и мы проживем, это наша жизнь.

-Жизнь ваша, – согласилась Ольга Борисовна, – а квартира моя. Стимулом ребеночек станет? Жена, со слов зятя, любимая, стимулом не стала, а младенец вдохновит на свершения и сворачивание гор? Ну-ну. Только вот что, Оля, идите на съем. Не накопили, год я на пенсии уже, все сроки вышли. Сворачивайте горы в аренде.

-Оля, ну как же так? Дочь беременная, зять без работы, какой съем? Они так на съеме до пенсии и промотаются!

-А мое какое дело? Может быть тогда у Оли розовые шоры с глаз упадут? Ей у меня в квартире место сыщется всегда. Пусть даже и с ребенком. Квартиру буду сдавать, вырастим как-нибудь. В общем, дала я им две недели на раздумья. Не захотят барахтаться, сделают аборт. Или решат родить, не мое дело. Но я больше спонсировать зятя не намерена. Я вообще считаю, что не имеет Оля права ни любить мужа такого никчемного, ни рожать от него.

А Вы как считаете?