Пусть “плохонький”, пусть никудышный, но всё же – мужик

-Там опять скандал был, – говорит Тамаре знакомая женщина, – шумели, чуть пожар не устроили, полиция снова приезжала. Мы уже переживаем, хоть ты повлияй как-то на ситуацию.

-Ты интересная, что я могу сделать с ней? – отвечает Тамара досадливо морщась, – Люда взрослая женщина, я бы сказала, что уже слишком взрослая. Нравится так жить ей, что я могу сделать? Вы соседи, пишите жалобы, куда следует, а я устала уже говорить. И мужу не позволю лезть. У Томы уже свои собственные дети взрослые, есть кому вмешаться.

-Да он вчера и вмешался, – грустно усмехается женщина, – полицию же вызвал сам Макар, на сына Люды и вызвал.

-Жесть, что еще сказать, – вздыхает Тамара, – нет у Люды ума, что тут поделаешь.

Людмила – младшая сестра Тамары, ей недавно исполнилось 49 лет, самой Тамаре 54. У старшей сестры с 25 лет семья, две дочери, уже есть внук от старшей. С мужем живут в полном согласии, у них свой дом, строительство затеяли в 90-е, думали, что не справятся, но как-то жизнь наладилась. Дали образование дочерям, сейчас радуются их успехам.

А вот у Людмилы все в жизни как-то пошло кувырком. В 18 лет забеременела, второй участник интересного положения тихо слился, объявив, что к отцовству он не готов. Ладно, были живы родители, помогли, поддержали, родился мальчик, ему сейчас 30 лет.

-Ей бы остановиться и осмотреться, – говорит Тамара, – но Люда уж очень переживала по поводу своей неудавшейся личной жизни. В 24 года она оказалась замужем. Хотя муж – одно название, пил, гулял, в конце концов загремел в места не стол отдаленные, оставив Люде еще одного мальчика.

-Все, – объявила Тамаре сестра, – мне 30 лет, хватит. Наелась я этими замужествами по самые гланды. Развод оформлю и буду жить для детей.

Тогда уже не было на свете отца, а мама подписала квартиру младшей дочери, которая, оформив развод со своим сидельцем, снова пришла жить к ней. Тамара не спорила, в итоге Люда потом ухаживала за матерью, да и у старшей сестры был дом, пусть на двоих с мужем, но дом.

-Мама умерла, мне было 37, Людмиле 32, – вспоминает Тамара, – только на 2 года Люды и хватило, в смысле на затишье в личной жизни. Некогда было, болела мама, а потом сестра взялась за старое. И выбрала то, по сути, от чего ушла, разведясь с мужем. Этот Макар ей пластиковые она на балконе устанавливал. Вот и установил, через неделю вместе жить начали.

-Ну как мне жить? – отвечала на упреки сестры Людмила, – Я молодая, тоже хочу счастья. У тебя муж есть, мне тоже муж нужен. Всю жизнь теперь одной жить что ли? Макар – хороший мужчина, к старому у него возврата не будет, он мне обещал. Знаешь, Тома, легко судить. Тебе сразу хороший муж встретился, а мне так не повезло. Пусть хоть какой, а все же мужик, с мужиком жизнь легче.

-Этот Макар тоже из бывших сидельцев, два раза побывал там, где отец младшего сына сестры, – говорит Тамара, – слово свое, он кстати, сдержал, больше на зону не пошел. Но как они живут… ужас. Я, когда мы познакомились, еще удивилась: сидит мужик молодой и пьет сок. А оказывается, он закодирован был. Год он только сок и пил, работал, какие-то деньги в семью приносил, с сыновьями Люды на рыбалку все ездил, плохонькая машина, но она у него была. А потом “развязался”. Да так, что никак опять не завяжет.

Когда Макар первый раз запил, Тамара советовала сестре гнать его: с работы улетел, денег не приносит, смотреть на него пьяного противно, какой пример он подает ее сыновьям, скандалит, с Люды требует денег. На черта такой мужик?

-Вы не расписаны, квартира твоя, гони его, – говорила она Людмиле.

Ответ был оригинальный:

-Куда он пойдет? У него в родне все тоже пьют, сейчас протрезвеет, устроится работать. Хоть какой мужик, а с ним легче.

-Еще и мне претензии выдвигала, – усмехается Тамара, – почему мой муж отказывается с Макаром общаться. Дескать, он же целый месяц уже не пьет, работает. А мой муж сказал раз и навсегда, что он, с таким как Макар, дел иметь вообще никаких не желает. Тоже мне, родственник. А уж про то, как племянником жилось, когда Макарушка срывался, я вообще молчу. У нас столько раз ночевали. Муж мой не раз Людмиле предлагал: выставим ее сожителя “на слово раз” и больше он на порог не шагнет, но что ты! Коршуном кидалась на защиту: ему некуда идти, он хороший, сейчас протрезвеет и все наладится.

Сыновья Людмилы из дома ушли рано, что совершенно неудивительно при таком-то “отчиме”. Никаких институтов они не закончили, детство не располагало к учебе, старший остался с образованием 9 классов, младший окончил техникум.

-Но оба стали нормальными порядочными людьми, старший женился, у него ребенок, младший уехал жить в областной центр, живет с девушкой. Младший с ленцой, но работает. Оба ни капли спиртного в рот не берут: насмотрелись на Макара. У нас они – желанные гости, а Люда все стонет, что к ней сыновья глаз не кажут почти, забыли мать. А куда приходить и приезжать? Макар трезвым бывает вахтами: пару месяцев пьет, потом его сестра “откапывает”, пару месяцев Макар пытается работать, качает права, дескать, он – добытчик! А через 2 месяца все начинается снова, – разводит руками Тамара, – я считаю, что Люда променяла сыновей на это “нечто”. Зато как же, хоть плохонький, хоть никудышный, но все же мужик!

Претензии к сожителю Людмилы не только у ее сыновей и сестры. Макар досаждает соседям: может спать в подъезде, водит, когда нет дома жены, сомнительных друзей. А последний случай, о котором рассказала соседка, вообще заставил соседей изрядно поволноваться.

-Макарушка снова запил, – рассказывает Тамара со слов соседки, – а тут в городе младший сын Люды гостил, он обычно у родителей своей девушки останавливается, домой не идет, чего ему там делать. Но заехал в этот раз зачем-то, очень вовремя заехал.

Макар в тот день проснувшись утром от тяжелого сна, не обнаружив жены дома, решил спьяну приготовить себе еду: поставил вариться пельмени. Выпил, ожидая, да и заснул на кухонном диванчике. Вода в кастрюльке выкипела, пельмешки начали поджариваться, а потом и вовсе гореть: дым, чад, еще и ветром штору на плиту закинуло.

Сын Людмилы приехал вовремя, когда соседи уже собирались вызывать пожарных. Зашел в квартиру, бросился к электроплите. Тут проснулся Макар, который, увидев пасынка, почему-то возмутился тому факту, что тот его завтрак бросил в мойку и воду включил, сбивая попутно пламя со шторки.

-В драку на пасынка кинулся, – рассказывала соседка, – так-то он пальцем Людкиных сыновей не трогал, а тут кинулся. Но и тот уже не пацан, ответил, за шкирку схватил, ворот рубахи оторвал что ли. В общем, Макар взял да и вызвал полицию…

-Муж мой, – говорит Тамара, – ржал, аки конь. Это надо, Макарушка, дважды сиделец, считавший себя “правильным сидельцем”, а полицию на племянника вызвал. Только самое смешное, что полиция Макара и забрала. На 10 суток. А сестра врала при этом, что Макар поехал в гости к сестре, в соседний город. Какие гости? Сестра пьет безбожно, нужен ей такой же брат? А у нас город маленький, все друг друга знают, и в каких “гостях” был Макар, тоже знают.

-Приехал, – рассказывала Людмила сестре по телефону, – там, у сестры вообще все плохо, Макар все никак наестся не мог. Нет, сейчас трезвый, на работу устраиваться будет. Соседи жалуются? Ой, пусть в своих семьях разбираются. Тома, хватит, выгнала бы я его, да куда он пойдет… И потом, пусть плохонький, но все же – мужик, с ним как-то надежнее.